Сообщение для всех: "Если у вас имеются проблемы с работой сайта risk-inform.ru, попробуйте воспользоваться https://risk-inform.com, https://riskinform.blogspot.com или https://t.me/riskinform"
А контроль за выполнением своих приказов Гитлер осуществлял не сам, а возложил… на Бормана и партийную иерархию. Это примерно то же самое, что ситуация в Москве в 1992 году, когда на борьбу с чеченской мафией было решено бросить… чеченцев: они-то сами себя лучше знают, вот пусть сами с собой и борются. Во главе борцов с мафией был поставлен кандидат юридических наук генерал-майор милиции Аслаханов Асланбек Ахмедович. «Красная звезда» (2 марта 1993 г.) вежливо интересуется ходом борьбы: «Кстати, о Москве. Асланбек Ахмедович, вы родом из Грозного, вы хорошо знаете своих земляков. Как вы считаете, действительно ли чеченская мафия играет столь заметную роль в преступной среде столицы?»
На это Асланбек Ахмедович изрекает:
«Считаю, что человек, который утверждает, что существует чеченская или, скажем, русская мафия, просто негодяй. Не негодяй, так дилетант или провокатор, стремящийся обострить межнациональные отношения».
А «Красная звезда» не унимается, интересуется рецептами борьбы с организованной преступностью. Асланбек Ахмедович секретов из своего мастерства не делает, он выдает магическую формулу, которая неизбежно приведет к полному искоренению бандитизма. Сделать следует вот что: «В борьбе с преступностью надо теснее сплотить ряды!»
За сплочение рядов, за мужественную борьбу против негодяев, дилетантов и провокаторов, которые утверждали, что существует чеченская мафия, и тем обостряли межнациональные отношения, Асланбека Ахмедовича двинули на пост председателя Комитета Верховного Совета РФ по вопросам законности, правопорядка и борьбы с преступностью.
У Гитлера все обстояло примерно так же: ляйтеры всех мастей и рангов и их покровитель Борман были сами себе ревизорами, сами с собою борцами.
Но вот совершенно случайно Гитлер узнает, что его ценнейшие указания и строжайшие запреты открыто и нагло игнорируются. Если бы на месте Гитлера оказался товарищ Сталин, то тут же Борман был бы сражен пулей подлого убийцы в коридоре Рейхстага, а затем ляйтеров стреляли бы целыми табунами за то, что они, гады, Бормана не уберегли.
Так действовал бы Сталин. И вопрос тут не о коррупции и не о государственных интересах, а о подчинении вожаку. Это принципиальный вопрос. Любая слабина в этом вопросе ведет вожака к гибели: ему перестанут подчиняться.
А вот реакция Гитлера. Он вызывает Бормана и ставит вопрос ребром: выполняются мои приказы или нет?
«Борман заявил в ответ, что выполнение этого приказа отложено до конца войны… Фюрер, который никак не хотел поверить в то, что это его распоряжение до сих пор не выполнено, заявил: ни один государственный служащий не имеет права…» и т.д. (Застольные разговоры. Запись 27 июня 1942 г.).
Гитлер никак не хотел поверить, что его приказы не выполняются. А потом поверил.
На том и успокоился.... [Читать дальше]
В Генеральном штабе тысячи людей. И ровно столько же мнений и суждений. Даже больше. Ибо один человек может иметь разные мнения на один вопрос. Мнения эти обсуждаются, уточняются, выкристаллизовываются в некие идеи, планы и замыслы. Начальник Генерального штаба заслушивает советы и мнения своих подчинённых – начальников управлений, направлений и отделов. Одни советы и мнения отметает и отвергает, другие принимает частично или полностью.
Но начальник Генерального штаба не может и не должен отстраняться от мнения Генерального штаба. Нет у него права говорить: вот они там, в Генштабе, ничего не понимали.
Не может Генштаб считать так, а начальник Генштаба – иначе. Если такое случилось, то начальник Генерального штаба либо должен согласиться и признать превосходство коллективной мудрости Мозга Армии, либо обязан навязать ему свою волю, выявить носителей ошибочных мнений и тенденций, разгромить их теоретически и изгнать из высоких кабинетов, чтобы не мешали работать.
Или ты руководишь коллективом, направляешь его работу и полностью отвечаешь за результаты, или уходи с этой работы, не занимай чужое место.
Давайте мысленно уменьшим ситуацию в тысячу раз. Вот молодой лейтенантик готовит к бою свой взводик. Тут могут быть две ситуации:
– он оценил обстановку, принял решение и отдал приказ, в соответствии с этим приказом взвод и воюет;
– или тёртые войной сержанты подсказали зелёненькому, что нельзя воевать так, как его в училище учили, – взвод погубишь, задачу не выполнишь, под трибунал пойдёшь… если из боя живым вернёшься.
Лейтенанту выбор:
– или он гнёт свою линию;
– или, подумав головой, соглашается с более опытными своими подчинёнными.
Он не отдаёт в их руки бразды. Ни в коем случае. Он просто выслушал их мнение, его оценил, с ним согласился, а теперь командует вверенным ему подразделением от своего имени. И ничего тут нет зазорного. Да только так и действовать надлежит: не высказывать своего мнения до тех пор, пока подчинённых не заслушал. А заслушав, взвесив и оценив советы подчинённых, объявить: а ведь мы с вам зеркально мыслим, именно это я и хотел предложить.
Но не может быть такого положения, чтобы глупый взвод воевал по своим планам, а мудрый лейтенант – по своим. А после разгрома ещё бы над своими сержантами и посмеялся: вот какие дурачки попались.... [Читать дальше]
Но вовсе не зря во всех армиях мира мародеров убивают на месте. Тысячи лет назад было замечено, что армия, зараженная мародерством, воевать не способна. Там, где появились мародеры, там немедленно падает дисциплина. Командир для мародера, это тот, кто мешает заниматься полюбившимся делом. Солдат-мародер, получив без труда определенные ценности, вдруг понимает, что награбленным добром можно откупиться от нарядов и караулов, от тяжелой работы, от боев, от войны. Там, где мародеры, там немедленно возникает подкуп вышестоящих. К командирам ручейками стекаются ценности, которые они в свою очередь используют для подкупа тех, кто стоит еще выше. Как только одни начинают откупаться от тяжелой и опасной работы, от боев и сражений, так немедленно среди остальных возникает недовольство и ропот. Там, где появились мародеры, там неизбежно и мгновенно появляются барыги — скупщики краденого. А там, где барыги, там воцаряется этика уголовного мира. Мародерство всегда сопровождается пьянством. Еще бы: вокруг война, а мародер откупился от боев и сражений. У него оружие в руках, воевать ему не надо, что же ему остается делать? Остается только продолжать грабить, насиловать и пьянствовать. Армия Бонапарта погибла вовсе не от морозов и не от пожаров. Армия бросилась грабить Москву. Никто не выполнял никаких приказов, каждый старался ухватить больше. Дисциплина рухнула мгновенно. Кстати, по той же причине Бонапарт не попал в плен. Во время бегства французской армии из России отряд донских казаков нарвался прямо на ставку Бонапарта. Казачки увидали множество блестящих предметов, и бросились набивать ими свои мешки. Потом все это у них отняли. Потом все это попало в Исторический музей: и вилка, и ложка Бонапарта, и его складная походная кровать, и кувшин, и бритва для бритья. Только сам он ускакал.... [Читать дальше]
Если в характеристике командира записано, что он ненавидит штабную и преподавательскую работу, то этим сказано: он не привык и не способен думать. Командир, который ненавидит штабную работу, это примерно то же самое, что шахматист, который любит двигать фигуры, не размышляя. Это следователь, который не способен сопоставить факты и выстроить улики в логическую цепь, зато зело горазд вышибать зубы и ломать ребра. Это хирург, который с удовольствием отрезает всякие штуки в животе пациента, не вникая, зачем это нужно. Это грозный директор атомной электростанции, который на всех орет и всем грозит, но ничего не понимает в этих мудреных схемах и формулах.
19 ноября 1942 года. Сталинградская стратегическая наступательная операция. После сокрушительной артиллерийской подготовки пехота с танками поддержки взломала первую линию обороны и продвинулась на 4-5 километров. По теории немедленно в момент взлома обороны в «чистый» прорыв надо вводить мощные танковые соединения, которым надлежит вырваться на оперативный простор. Но тут — суровая действительность. Помимо огня противника, минных полей и проволочных заграждений наступающей пехоте мешает снег. Пехота в нем утопает. Оборона противника прорвана частично. Проще говоря: лед проломан достаточно глубоко, но до воды пока не добрались, и неясно, сколько его еще надо долбить. В данном случае «чистый» прорыв обеспечить не удалось — слишком медленно продвигается в снегу первый наступающий эшелон.
В этой обстановке командующий Юго-Западным фронтом генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин принимает решение вводить в сражение эшелон развития успеха — 1-й, 4-й и 26-й танковые корпуса… хотя успеха еще нет. Решение командующего фронтом означает, что танковые корпуса вводятся в сражение ДО того, как для такого хода созданы условия. Решение означает, что танковые корпуса будут делать работу, для которой они не предназначены. Решение означает, что танковые корпуса понесут тяжелые потери еще до того, как начнут выполнять свою собственную задачу.
Генерал-лейтенант Ватутин отдает приказ, но три командира танковых корпусов, не сговариваясь, его не выполняют. Нет, конечно, они его сейчас начнут выполнять, но пока что-то не ладится… Если не хочешь делать, то причину найти всегда можно. Командиры корпусов по-своему правы. В ходе предыдущих операций, начиная с 22 июня 1941 года, вот уже больше года этот маневр завершался гибелью танковых и механизированных корпусов даже в ситуации, когда был обеспечен «чистый» прорыв. Идти в «чистый» прорыв — это смертельный номер. Представить его можно вот как: нарядимся в тулуп и валенки, возьмем с собой автомат, патроны, гранаты, сухой паек и нырнем в прорубь. Проплывем подо льдом метров триста и в другой проруби вынырнем. Этот маневр танковые командиры ненавидят и просто по-человечески его боятся: в этой войне он пока никому не приносил ничего, кроме позора и смерти. Помимо этого в данном случае корпуса вводятся в сражение в особо неблагоприятной ситуации для выполнения чуждой им задачи: прорубь для них не расчищена. Ее предстоит сначала пробить головой, а уж после этого выполнять основную программу. Потому танковые командиры медлят и выискивают предлоги для того, чтобы еще хоть немного оттянуть момент ввода танков в сражение: пусть, мол, пехота с танками непосредственной поддержки еще немного вперед продвинутся.
Но и командующий фронтом прав. Он понимает, что промедление смерти подобно. В самом прямом смысле. Он знает, что гонит танковые корпуса почти на верную гибель, но если промедлить, то противник, зная теперь, где находится участок прорыва, подбросит сюда танки, самоходки, артиллерию, включая противотанковую, саперов с минами, штрафников, поставит на прямую наводку гаубицы, бросит на борьбу с танками зенитную артиллерию — и прорыв будет ликвидирован. И сорвется вся операция.
Командующий фронтом генерал-лейтенант Ватутин Николай Федорович был человеком деликатным, но при случае мог командиру корпуса, такому же генерал-майору или генерал-лейтенанту, врезать палкой между ушей. А мог Ватутин и пристрелить… о чем командирам корпусов было давно и точно известно. В это время Сталин в Кремле следит за обстановкой: пошли в прорыв? Ватутин докладывает: корпуса с места не сдвинуть… если не расстрелять командиров.
И вот в самый драматический момент, когда вся Сталинградская стратегическая наступательная операция могла захлебнуться, Сталин не грозит, не упрекает, не повелевает идти вперед и не приказывает расстрелять дрогнувших командиров. Он даже не обращается к командирам корпусов. Он тихо говорит как бы сам себе: «Пусть им будет стыдно». И кладет трубку.
Сталинское пожелание передали командирам корпусов, и тут же взревели сотни танковых двигателей, и три танковых корпуса сквозь боевые порядки первых эшелонов, обгоняя пехоту, пошли вперед, завершили прорыв обороны, вырвались на оперативный простор, захватили мост через Дон и через три дня встретились далеко во вражеском тылу с войсками Сталинградского фронта, замкнув кольцо окружения.
Интересно, что Сталин никогда потом не упрекнул ни одного из командиров. Наоборот, именно командиры танковых корпусов, как только кольцо окружения сомкнулось, первыми получили повышение в званиях и награды. Танковые корпуса, а также соединения и части в их составе были преобразованы в гвардейские, они получили ордена на знамена и почетные наименования Донских и Сталинградских.
Ни мордобой, ни реальная угроза расстрела не сдвинули танковые корпуса с места. Но хватило одной сталинской фразы, которая даже не была приказом…... [Читать дальше]
Цитата
Власть!
Вот только теперь поняла Настя, почему Сталин не вешает себе не шею бриллиантовые звезды. У нормального человека есть дом, семья, увлечения и мечты. А у Сталина нет ничего. Ничего, кроме власти. Любая женщина доступна ему, но нет этих женщин рядом с ним. Он может нацепить на себя любые награды, но он не носит наград. Ему ничего не нужно: у него есть ВЛАСТЬ. Власть над людьми, власть над жизнью и - смертью каждого. Власть его бесконечна, безгранична, беспредельна.
Люди, идущие во власть, в, большинстве своем не понимают вкуса власти. Они идут во власть ради славы, ради богатства, почестей и жизненных удобств. Они идут во власть в надежде повесить на себя ленты и звезды, завести гаремы, построить дворцы, одеться в роскошные наряды. Такие люди не держатся долго на вершинах. Только немногие идут во власть ради самой власти, понимая ее вкус без
примесей.
Шутник полковник. За него любой диверсант глотку перегрызет. Не просто такого уважения среди них добиться. Подчиняются они всякому поставленному над ними начальнику, а уважают не всякого, и тысячи способов звере-хитрый диверсант знает, чтобы командиру своему продемонстрировать уважение или неуважение.
А за что они Кравцова уважают? За то, что тот натуру звериную свою не прячет и прятать не пытается. Диверсанты уверены в том, что натура людская порочна и неисправима. Им виднее. Они каждый день жизнью рискуют и каждый день имеют возможность наблюдать человека на грани смерти. И поэтому всех людей они делят на хороших и плохих. Хороший, по их понятиям, тот человек, который не прячет зверя, сидящего внутри него. А тот, кто старается хорошим казаться, тот опасен. Самые опасные люди те, которые не только демонстрируют свои положительные качества, но и внутренне верят в то, что являются хорошими. Отвратительный, мерзкий преступник может убить человека, или десять человек, или сто. Но преступник никогда не убивает людей миллионами. Миллионами убивают только те, кто считает себя добрым. Робеспьеры получаются не из преступников, а из самых добрых, из самых гуманных. И гильотину придумали не преступники, а гуманисты. Самые чудовищные преступления в истории человечества совершили люди, которые не пили водки, не курили, не изменяли жене и кормили белочек с ладони.
Ребята, с которыми мы сейчас жуем кукурузу, уверены в том, что человек может быть хорошим только до определенного предела. Если жизнь припрет, хорошие люди станут плохими, и это может случиться в самый неподходящий момент. Чтобы не быть застигнутыми врасплох такой переменой, лучше с хорошими не водиться. Лучше иметь дело с теми, кто сейчас плохой.
Вот парад на Красной площади. Шеренги по двадцать человек. В каждой коробке - десять шеренг, двести человек. А этих коробок - за горизонт. И все шаг чеканят единообразно - залюбуешься. Каждую коробку по два месяца дрессируют до седьмого пота на майский парад и еще два месяца- на октябрьский. Это не говоря о ежедневной, круглый год, строевой подготовке,
которая идет помимо парадной подготовки. И это не только в Москве.
Это повсеместно. Нужно ли на войне ходить парадным шагом, коробками по двести человек? Нужно ли на войне драть ноги выше пояса, нужно ли не гнуть колени и оттягивать носки? Нужно ли грудь колесом выпячивать и подбородок выше носа задирать? Зачем мы всей этой чепухой занимаемся? А смысл в том, чтобы заставить тысячи людей действовать одновременно и однообразно, подчиняясь приказу, а не здравому смыслу.
Нужно чтобы упражнения были дурацкими, чтобы сотни миллионов людей действовали одновременно. Надо заставить их регулярно совершать глупости.
- И ты придумала такие глупости?
- Это просто. Можно заставить все население Земли каждый год по два раза переводить стрелки часов.
- А чем это мотивировать?
- Объявить, что таким образом энергия экономится.
- Но она не экономится?
- Нет, конечно. Основные потребители энергии - заводы. Переведем мы стрелки вперед или назад, заводы будут потреблять такое же количество энергии. Основной потребитель энергии - транспорт. Переведем стрелки или не переведем, транспорт все равно будет потреблять то, что ему требуется. Основной потребитель энергии - шахты угольные. Там всегда темно. Начали
работать - включили энергию. Кончили - выключили. Какая разница, на час раньше или на час позже? А еще потребители энергии - освещение улиц и дорог. Когда темно, свет включаем, когда светло, выключаем. Если стрелки перевести, что изменится?
- Но часть энергии люди потребляют в своих домах.
- Правильно. Около 20 процентов. И не все эти проценты идут на освещение. Переводи стрелки или не переводи, от этого расход энергии не меняется. Да и с освещением квартир то же самое: летом так по утрам светло, что все равно света электрического не надо, хоть в пять часов вставай, хоть в десять. А зимой так темно, что все равно без света не обойдешься, как ты стрелки на часах ни крути.
- Ты считаешь, что пользы от перевода стрелок не будет?
- Будет вред. Большой вред.
- И никто не возразит?
- Толпа не способна мыслить. Толпа примет это как должное и будет сама себе творить проблемы. Как только мы введем для населения Земли десяток таких глупейших упражнений и все безропотно подчинятся, мы будем владеть миром. ... [Читать дальше]
Ответственность за достоверность опубликованных материалов несут авторы. Мнение автора не всегда отражает точку зрения редакции.
При полном или частичном использовании материалов, ссылка на газету «РИСК» обязательна. Для сетевых изданий обязательна гиперссылка на сайт «РИСКа» — risk-inform.com
Гостей: 6
Пользователей: 0
risk-inform.com
