«Действия Кремля на Украине создали новую международную реальность»

Действия Кремля на Украине и вокруг Украины внезапно создали совершенно новую международную и внутриполитическую реальность.

Под влиянием революционных событий в Киеве, Путин внезапно отбросил в сторону всю постсоветскую политику России в ближнем зарубежье, начав агрессивную и рискованную геополитическую игру, стремясь предотвратить «потерю Украины», и особенно – стратегически важных позиций России в Крыму. Отныне российскую политику можно определить одним словом – непредсказуемость.

При любом, даже самом мирном и благоприятном исходе украинского кризиса, события начала 2014 года будут иметь комплексные негативные последствия для России, Европы и всего мира.

Похоже, что в Кремле уже принято решение о присоединении Крыма к России в качестве 84 го субъекта федерации (осталось лишь дождаться предсказуемых итогов крымского референдума 16 марта). Этот шаг нарушит разом все имеющиеся международно-правовые обязательства России в отношении Украины. За последние два десятилетия Россия официально признала Украину как суверенное независимое государство в нынешних границах в рамках ООН, ОБСЕ, СНГ, Будапештского меморандума 1994 года, а также двустороннего «Большого договора о дружбе» от 1997 года (ст. 2 и др.) Теперь все эти многочисленные договоры, договоренности и гарантии растоптаны самой Россией, под надуманным предлогом о якобы преследовании русских на Украине и в Крыму.

Для всех соседей России все это будет означать, что подпись России под любыми документами и любыми гарантиями ровным счетом ничего не стоит.

Лукашенко наверняка уже вспомнил, как несколько лет тому назад Путин предлагал Белоруссии войти в состав Российской Федерации в составе 6 областей. И что 70% населения Белоруссии говорят на русском языке, как на родном. И что Белоруссия критически зависит от ежегодной финансовой помощи Москвы.

Президент Казахстана Назарбаев не может не думать о 4 млн. русских из 17 млн. жителей страны. И о том, что у Москвы может возникнуть желание их «защитить» – особенно на севере Казахстана, которые, по мнению российских националистов, являются исконно «русскими землями» и были включены в состав Казахстана искусственно (как Крым Хрущевым в 1954 году).

Никто уже твердо не поручится и за то, что не встанет вопрос о включении в состав России Южной Осетии и Абхазии, или молдавского Приднестровья.

Прямым следствием отказа Москвы от принципа нерушимости границ станет теперь пересмотр военно-стратегических подходов соседних стран (как постсоветских, так и восточно-европейских), рост там военных расходов и поиск дополнительных, вне России, гарантий безопасности. Доверие к Москве, как гаранту суверенитета, территориальной целостности и безопасности, теперь разрушено безвозвратно.

Санкции Запада против России в случае присоединения Крыма представляются неизбежными. Еще полгода назад в это невозможно было бы поверить. Даже самый мягкий (и самый пока вероятный) вариант санкций (точечные, персональные, без серьезного ущерба для экономики) серьезно изменит международный статус и престиж России, поставив ее в один ряд с Ираном, Северной Кореей, Белоруссией и Сирией (пусть даже на время). Подобного не было со времен знаменитых рейгановских санкций против «империи зла», брежневско-андроповского СССР (введенных после вторжения в Афганистан).

Экономика России, и без того почти переставшая расти (1.4% роста ВВП за прошлый год), в этом году может уйти в минус – из-за потери стоимости российских компаний, возросшего бегства капитала, дальнейшего сокращения инвестиций, дополнительных расходов на военные приготовления и помощь Крыму.

Для ЕС украинский кризис станет дополнительным толчком для диверсификации поставок нефти и газа. Легче будет принять решение о разработке в Европе сланцевого газа, строительстве новых терминалов по приему сжиженного газа, развитию газотранспортной системы, большего использования угля. США могут ускорить принятие решение об экспорте углеводородов в Европу. Все это уже в ближайшие годы может привести к дальнейшей потере рынков «Газпромом» и нефтяными компаниями России, падению их доходов, снижению цен, сокращению доходов российского бюджета.

Внутри России власти, видимо, хотят укреплять свои позиции на шовинистическом, ультрапатриотическом и даже националистическом угаре («Русские своих не сдают!»). Усиливается давление на всех несогласных (включая СМИ, оппозицию и НКО), которых уже объявляют «предателями Родины». Волна ненависти и агрессии неизбежно усилит отток активного населения из страны.

Попытка запустить экономический рост, как планируется, накачивая военные расходы и государственные инвестиции, также обречена на неудачу. Как и надежда на «национализацию элит» – на то, что российские олигархи и коррупционеры вернут все свои деньги в страну и начнут вкладывать их в экономику. Будет ровно наоборот – резко возросшие риски только усилят отток капиталов и стремление спрятать их на Западе понадежнее.

Российское население пока приветствует экспансию Путина на постсоветском пространстве. Его рейтинги вернулись на рекордные уровни. Но россияне готовы поддерживать захват территорий соседей и бряцание оружием, только если им это ничего не будет стоить – ни жизней близких, ни уровня жизни и доходов. Между тем, неизбежные, по крайней мере, экономические потери уже чувствуются (на примере девальвации рубля и торможения, а то и спада доходов и занятости).

Реагируя на развал власти на Украине, Путин принялся разрушать саму основу своей власти и долгой популярности – стабильность и предсказуемость своей системы и политики. Из гаранта стабильности он внезапно становится главным фактором политического, экономического и социального риска. Риска для всех – вне и внутри России.

Президент России рискует оказаться в положении Наполеона Бонапарта зимой 1812 года, который, только заняв московский Кремль, осознал, что проиграл власть и войну. А Крым, как и в 1850е годы, может вновь оказаться арбузной коркой, на которой поскользнется кажущийся незыблемым авторитарный российский режим.

Владимир Рыжков
«The Moscow Times»