«Уши не слышат, глаза нет»

18-летний старшеклассник Дидим-оол Салчак из тувинского поселка Кара-Хаак в апреле 2019 года подорвался на снаряде в окрестностях военного полигона Минобороны. Полигон, на котором почти каждый день идут стрельбы, находится в непосредственной близости от населенного пункта, где живет семья. Подросток потерял один глаз и, вероятно, всю жизнь будет иметь проблемы со слухом из-за образовавшейся дыры в его барабанной перепонке. Также в его теле после взрыва осталось несколько осколков: врачи больницы в Санкт-Петербурге, куда подростка отправили на лечение, удалили их с большим трудом.

«Сейчас ему операции готовят на уши. Сначала на правое ухо, потом – на левое. У него дырка в барабанной перепонке, – рассказывает мать Дидима-оола Ионна. – Глаз ему оставили, но там часть нервной системы повреждена, поэтому шансов, что глаз снова начнет видеть, нет. Это невозможно».

Трагедия случилась 27 апреля. В тот день подросток вместе с другими жителями села пошел искать корову, которая не вернулась с пастбища.

«Корова не наша была, чужая – знакомых наших. Но карахаакские такие: если просят – мы делаем. Он вообще не хотел идти, я попросил. Сказал: он же тебе тоже поможет когда-нибудь», – рассказывает Далай-оол Салчак, отец Дидим-оола.

Как рассказали попутчики подростка, школьник наступил прямо на неразорвавшийся снаряд. Раздался взрыв, осколками Дидим-оол получил ранение в голову и ногу. Один из попутчиков парня испугался и убежал с места происшествия, но двое оставшихся потащили его в сторону села. Оттуда его забрала «скорая».

В больнице в Туве подросток пролежал неделю, и врачи, по словам родителей, говорили, что его жизни ничего не угрожает. Это было неправдой. Уже в военном госпитале в Петербурге у Дидим-оола в руке нашли осколок, который тувинские хирурги вытащить не смогли, подчеркивает отец.

Полигон, на котором подорвался подросток, принадлежит Минобороны РФ, а именно 55-й отдельной мотострелковой бригаде, расквартированной в Кызыле. Часть находится на въезде в город, а в 19 км от Кызыла рядом с Кара-Хаака находится полигон для учений и стрельбище, которое используют солдаты части. Ни полигон, ни стрельбище в апреле 2019 года никак не были огорожены.

Но, несмотря на это очевидное нарушение, военное ведомство в судьбе раненого подростка почти никакого участия не принимало и никакой компенсации семье не выплатило. Единственной помощью было то, что Дидим-оола вместе с матерью военным бортом отправили в Санкт-Петербург, в госпиталь Военно-медицинской академии. С ними тогда летел сопровождающий от Минобороны, и он, по словам Ионны Салчак, угрожал ей.

«Он так страшно посмотрел на меня, я испугалась. И сказал что-то вроде: «Давай, чтобы все тихо было», – вспоминает мать.

«Предлагали ли мне компенсацию? Никто до сих пор ничего не предлагал! Контрактники собрали 20 тысяч сами, где-то через неделю после происшествия, – говорит отец раненого подростка. – А руководство – ничего».

Поэтому недавно семья Салчак решила подать в суд на военных: «Конечно, мы будем бороться за компенсацию, пойдем в суд. Потому что мой старший сын навсегда останется инвалидом, – подчеркивает Ионна Салчак. – Уши не слышат, глаза одного нет по сути, нервы оторваны. Он не сможет вовремя закончить школу, не сможет учиться, как мечтал. И произошло это по их вине, а не по его».

У местных фермеров с военными давний конфликт: чтобы обустроить полигон, военные заняли земли их пастбищ. На территории полигона остались и индивидуальные стоянки, где тувинцы традиционно разводили скот.

«Там, подальше каждый день стрельбы. Туда, конечно, никто не ходит. Но на земли полигона, которые поближе к селу, свободно можно было попасть. Это сейчас они там забор поставили», – говорит Далай-оол Салчак.

«У нас начали поля отнимать, – рассказывает о конфликте житель Кара-Хаака Айдын Саая. – В тот год мы на своем поле уже ничего не садили, потому что его списали, отдали военным. А мы же не знали, что наши участки фактически уже в собственности Минобороны».

По словам Айдына, жителей прилегающих к полигону территорий должны были переселить в другой район села, но этого не произошло.

«Полигон и стрельбище должны были отодвинуть от села, но, видимо, местные власти деньги куда-то в другое место потратили, потому что все осталось, как было», – говорит Саая.

Несколько лет местное население свободно заходило на территорию полигона. Лишь после случая с Дидим-оолом военные поставили на въезде на полигон контрольно-пропускной пункт и вырыли траншею, чтобы оградить территорию Минобороны.

Тува – официально самый бедный регион России: 41,5% населения республики живут за чертой бедности, при этом 35% населения – дети. Семья Салчак впятером живет на 18 тысяч, которые отец подростка получает как инвалид (его жена не работает, потому что ухаживает за мужем). Дидим-оол раньше хотел отслужить в армии, отучиться в ДОСААФ на водителя, а потом начать работать в местной воинской части. Но взрыв и травмы, которые он получил, вряд ли позволят ему это сделать.

Игорь Чигарских
«Настоящее время»