Операция «Берлинский пациент»

Заседание суда прошло в актовом зале 2-го отдела полиции управления МВД по Химкам. В это отделение Навального доставили после задержания в аэропорту Шереметьево накануне. В Химкинском городском суде объяснили, что решили провести заседание в отделении полиции, чтобы на нем «смогли присутствовать журналисты». При этом большую часть сотрудников СМИ в здание не пустили, по данным «МБХ медиа», в зале находились только съемочные группы Life и «России 1».

Защитники оппозиционера, которых несколько часов к нему не пускали, узнали о суде за несколько минут до его начала, рассказала одна из них Ольга Михайлова. В итоге судья предоставила адвокатам всего полчаса на ознакомление с материалами дела и 20 минут на общение с подзащитным.

Сам Навальный заявил, что не понимает происходящего: «Почему заседание проходит в полиции, я не понимаю? Почему никого не уведомили, не дали никакой повестки? Это просто... Я много видел насмешек над правосудием, но, видимо, тот самый дед в бункере настолько всего боится, что просто демонстративно разорвали и выкинули на помойку Уголовно-процессуальный кодекс. Это невозможно, что происходит здесь – в наивысшей степени беззаконие».

В ходе слушаний защита попросила отвод судье, но их ходатайство было отклонено.

Во время заседания на улице перед отделом полиции собрались сторонники Навального и журналисты, включая бывшего фигуранта «московского дела» Самариддина Раджабова и сотрудника ФБК Руслана Шаведдинова, передает «Медиазона». Они кричали: «Отпускай», «Свободу» и «Навальный».

Почему Навального судили в отделе полиции:

Член Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Москвы Ева Меркачева рассказала «Снобу», что на ее практике выездных заседаний суда в отделах полиции раньше не было, однако формально это законно: «Такое может быть, например, в больнице или в самом СИЗО. В СИЗО возможно продление по мере пресечения и по дальнейшему рассмотрению, а когда избирается мера пресечения, то это делается чаще всего только в больницах. Но так, чтобы в ОВД... Я могу чего-то не знать, но такого не помню».

Меркачева считает, что суд пошел на такое, чтобы «избежать толп и скандалов». «Наверное, они просто переживали за то, что будут люди стоять, что столкнутся с действиями со стороны толпы. Не думаю, что сам Навальный бы попытался что-то сделать, скорее всего, речь именно про возможную атаку толпы», – предположила член ОНК Москвы в разговоре со «Снобом».

Другой член московской ОНК Марина Литвинович после задержания Навального предполагала, что его отвезут в отделение на Петровку, и собиралась сама посетить политика. Когда стало ясно, что его оставляют на ночь в Химках, она написала в своем телеграм-канале: «Навального спрятали от ОНК Москвы. Мы можем посещать задержанных и арестованных только на территории Москвы, а Химки – это уже Московская область. У меня складывается впечатление, что его специально туда поместили, лишь бы это была не Москва и мы не могли прийти». Литвинович тоже сказала, что раньше не сталкивалась с судами в полиции: «Выездные суды видела в СИЗО, в психиатрических больницах, но вот выездной суд в отделе полиции вижу впервые!» – добавила правозащитница. Меркачева рассказала «Снобу», что члены ОНК все-таки смогли посетить Навального – утром 18 января, но, по ее словам, «это ничего сильно не поменяло».

В самом МВД позднее объяснили выездной формат судебного заседания тем, что Навальный прилетел в Россию из Германии без отрицательных результатов теста на коронавирус. В ведомстве добавили, что ограничили доступ в отдел полиции «в целях обеспечения санитарно-эпидемиологической безопасности».

Навальный предложил себя в заложники

Мне страшно за Навального. Я боюсь, что возвращение в Москву – ошибка. Даже Фродо не стучался в ворота Мордора золотым кольцом: вот, мол, он я, и если со мной что случится, пусть вам, Саурон, будет стыдно. Ага, как же... Спать не будет по ночам.

Конечно, все это было очень зрелищно. Аэропорт, который с перепугу закрывается. Обезумевшая власть, которая нагоняет во Внуково автозаки и толпу «поклонников Бузовой», сажает Навального в Шереметьево, перекрывает при этом Ленинградку (инспекторы останавливают машины и спрашивают, зачем вы едете в аэропорт!), – дрожит, рычит и бьется в истерике в прямом эфире. И все это ради «какого-то блогера». Неназванного пассажира «Победы». «Берлинского пациента», который никого не интересует.

Правая рука не знала, что делает левая. Зачем собирать «поклонников Бузовой» во Внуково, если все равно самолет сажают в Шереметьево? Зачем этих «поклонников» волочь в автозак? И ведь не сомневаюсь, что там был целый оперативный штаб по встрече блогера. Небось в режиме реального времени докладывали: «мы объявили про сошедший с полосы снегоуборщик», «мы перекрыли шоссе»...

А дальше что?

После того как Навального отсекли ото всех, даже от адвоката, что им мешает сделать с ним все что угодно? С человеком, который оскорбил их дважды: тем, что выжил, и тем, что показал своих несостоявшихся убийц кровавыми, но клоунами... Такое не прощают.

Мы все время уговариваем себя, что имеем дело с людьми рациональными, и пытаемся просчитать их действия, исходя из некоей логики. Но в том-то и дело, что там давно нет никакой логики. Там альтернативная реальность. Была бы логика – не перекрывали бы шоссе.

Это Кафка. Это когда лицензия на убийство попадает в руки «панамским портным», фантазия которых не ограничена ничем и которые несут в своих рапортах в центр совершенную чушь, всячески преувеличивая опасность порученных им «объектов», чтобы преувеличить важность собственной работы.

Нет, я понимаю рациональную часть. И думаю, что один из главных резонов возвращения Навального был такой: Кремль у нас обожает брать заложников. По мере нарастания кризиса – и очень скоро – непременно бы взяли в заложники Соболь; каких-нибудь начальников региональных штабов. Навальный, получалось бы, отсиживался за границей, а в России мучили его людей. Праведные фейсбучные моралисты здесь бы исходили на неприятную субстанцию, а на Западе до этого никому не было бы дела: все-таки, согласитесь, судьба того же Руслана Шаведдинова, к сожалению, не может быть темой для переговоров Путина и Меркель. И не влияет на судьбу «Северного потока – 2».

Предложив себя в заложники, Навальный резко повысил ставки. Его судьба совершенно точно станет предметом переговоров между Кремлем и Западом.

Не забудем, что Навальный находился в Германии как персональный гость Ангелы Меркель, и к самолету его подвезли, минуя здание аэропорта, на двух длинных черных автомобилях, – что было уже само по себе важным знаком Кремлю.

Кремль заложников любит: Савченко, Сенцов. У них просто задор какой-то образуется, когда в их руках оказывается заложник. Их распирает детское чувство радости: вот, на меня наконец обратили внимание! Со мной разговаривают!

И еще можно точно сказать, что жизнь Алексея Навального сейчас зависит от двух факторов: от того, каков будет размер негодования Запада, и от того, будет ли хоть какое-то негодование в России.

Юлия Латынина
«Новая газета»

Александр Минкин:

Власть не только обледенела. Она обделалась от страха. Один человек сказал, что вернётся в Россию. И с этого момента в Кремле началась паника. Режим «повышенной готовности», безумные «предупреждения» прокуратуры: мол, встречать человека в аэропорту – нечто уголовно наказуемое, несанкционированное... Задержания в Питере и изъятие личных автомобилей... Задержание тех, о ком стало известно, что они собираются встречать. (Интересно, каким образом это становится известно?) Сообщают, что на рабочих местах находится практически весь личный состав Центров «Э» МВД, отделов по борьбе с терроризмом и экстремизмом региональных управлений ФСБ, а также подразделения Росгвардии.

И такая подробность: силовиков стягивают во Внуково; там они должны сидеть в автобусах. Они предупреждены, что «выходить в туалет им запрещено». Значит, они будут в памперсах. Силовики России в памперсах – это и есть портрет сегодняшней власти. Она обоср... от страха.

Андрей Мальгин:

Что-то немыслимое. Похоже, вслед за Конституцией Путин отменил уголовно-процессуальный кодекс. Судья по вызову (точно судья, а не проститутка?) приезжает в отделение полиции и прямо там, в актовой зале, известив адвокатов за 1 минуту до «заседания», проводит заседание о заключении под стражу по представлению начальника Химкинского отделения полиции.

Михаил Ходорковский:

Арест Алексея Навального знаменует переход путинского режима к демонстративным репрессиям в стилистике среднеазиатских деспотий. Политики и компании, позволяющие себе оправдывать такое поведение, являются открытыми врагами демократии. Подобная позиция будем им дорого стоить.

Дмитрий Быков:

То, что Алексей Навальный задержан – свидетельство того, что власти выбирают самый примитивный, самый худший и самоубийственный вариант. Это, конечно, выстрел себе в ногу. Но хорошая новость в том, что общие настроения – это ощущение гадливости и брезгливости и к этой политике, и к этому карнавалу со встречей несчастной и ни в чем не повинной Ольги Бузовой. Все это производит впечатление плохого цирка.

Евгений Савостьянов:

Полагаю, что, если отвлечься от особенностей взаимоотношений Путина и Навального, их личной неприязней и страхов, становится очевиден тот факт, что буквально все последние решения президента в этой коллизии наносят колоссальный ущерб России, её нынешним и будущим поколениям. Изоляция страны от технологий, инвестиций, нормальных открытых отношений с продвинутыми странами – за всё это будут расплачиваться наши дети и внуки, и правнуки. Понимаю, что такими отдалёнными и отвлечёнными соображениями мало кого убедишь, но жутко становится при мысли, куда ведёт страну Путин в последние годы.

Владимир Пастухов:

Навального вывезли из одной страны, но вернется он в совершенно другую страну. Страну реакции, страну паранойи, где победил культ откровенного насилия. Готов ли он на самом деле к встрече с такой страной? На этот вопрос никто не даст сейчас ответ, даже сам Навальный.

Поступок Навального вызывает восхищение у его симпатизантов и скрежет зубовный у его врагов. Я лично склоняю голову перед личным мужеством Навального, в смелости и креативной талантливости которого я никогда не сомневался. В то же время (боюсь, что мое мнение прозвучит диссонансом), я не считаю принятое Навальным решение о возвращении политически правильным и оправданным с точки зрения тех задач, которые он обозначает как приоритетные – изменение режима власти в России. Еще точнее – я не считаю этот поступок ни рациональным, ни политическим.